Уже в годы правления царевны Софьи Алексеевны
и отобранные фамилии далеко не всегда отражали истинную ситуацию, а были данью
расположения или неприязни Софьи Алексеевны и руководителей комиссии по составлению
списков – князя и боярина Владимира Дмитриевича Долгорукова и его «товарища»,
окольничего Ивана Ивановича Чаадаева. К тому же следует иметь в виду, что
многие сведения, собранные комиссией, можно было бы считать легендами и
преданиями, если бы они не представляли собою совершеннейших сказок и басен.
Как бы то ни было, но все собранные комиссией Долгорукова сведения свели
воедино, переплели в бархат, и потому сей фолиант стал называться «Бархатной
книгой», а если какой-либо дворянский род хотел подчеркнуть свою старину и
знатность, то ссылался на то, что занесен в «Бархатную книгу», ибо начиналась
она с «Государева родословца», написанного еще при Иване Грозном, в середине
50-х годов XVI века, в который главным образом входили родословные записи потомков
Рюриковичей и Гедиминовичей, ведших свои роды от уже известного нам Рюрика и от
Великого Литовского князя Гедимина, правившего в Литве с 1316 по 1341 год. Он
был основателем города Вильно, ставшего столицей его королевства, и держал под
своею рукой Черную Русь, что лежала в верховьях Немана вокруг городов Гродно и
Несвиж, а также Полоцкое и Минское, Пинское, Туровское и Витебское княжества.
Из-за этого, а также и потому, что был Гедимин правителем
воинственным и знаменитым и слыл во многих странах как «литовский король», его
потомки, оказавшись на Руси, пользовались почти таким же почетом и уважением,
как и собственные русские князья. И потому в «Бархатной книге» Гедиминовичи
стояли рядом с Рюриковичами, а уже потом шли другие княжеские и боярские рода,
а после них – знатные дворянские фамилии. Однако быстротечное время брало свое,
и к 1700 году местнические споры вспоминались как некие забавные происшествия,
и в связи с этим своеобразным курьезом выглядела и сама Палата родословных дел,
в которой все эти документы собирались и хранились.
Однако к середине XVIII века, когда старая родовая знать
сумела восстановить позиции, утраченные в царствование Петра I под натиском
новых людей типа Меншикова, возрос и интерес к старым родословцам.
В некоторой степени способствовало этому и то, что еще при
Петре была опубликована «Родословная роспись великих князей и царей
российских». Книгу охотно покупали, с удовольствием отыскивали свои связи со
старой царской династией, Рюриковичами, и новой династией, Романовыми.
Да и сам Петр к концу царствования вдруг проявил интерес к
делам генеалогическим.
В 1722 году император приказал открыть Герольдмейстерскую
контору, где снова стали изучать родословие и, кроме того, заниматься всем,
связанным с геральдикой, сиречь гербовым делом. Однако произошло это конечно же
не вдруг.
Петр после победы над шведами стал императором, а новый титул
обязывал его и к введению новых аксессуаров, соответствующих этому титулу.
Теперь и сам Петр, как полноправный император, не прибегая к
услугам номинального германского императора, мог возводить в баронское,
графское и княжеское достоинство любого дворянина независимо от его
национальности и подданства. Дело было с самого начала поставлено на серьезную
ногу. В только что открывшейся Академии наук, тогда она, правда, называлась
Академией наук и художеств, одной из первых была основана кафедра геральдики.
Так как предметом ее забот стало изучение генеалогий и изготовление чертежей
для создания различных гербов, то она по характеру своей деятельности
находилась, как бы сегодня сказали, на стыке двух смежных дисциплин, коими и
являлись науки и художества.